И снова бессонная ночь, и Энгель кругами ходит по комнате, прижав к груди тряпичную куклу, сделанную для неё Германом. Её Германом! Сама только мысль о том, что кто-то посмел покуситься на брата, выводит юное создание из себя, заставляя на глазах худеть и бледнеть, давно забыв и про нормальный сон, и про еду. Любовницы старшего брата бесят "девочку" не меньше, но там по крайней мере нет серьезных намерений со стороны брата, а тут... Какое неслыханное нахальство! Изо дня  в день этот мальчишка смеет приходить в их дом и касаться брата, а может и больше! Кукла летит в угол, брошенная в сердцах, а Энгель устало падает на кровать, утыкаясь лицом в подушку и рыдая. Скоро её день рождения и самым лучшим подарком стали бы оба брата, принадлежащие только ей, но нет... Нет! Они оба так увлечены кем-то на стороне, что просить их об этом просто глупо. Босые ноги, задравшаяся до колен сорочка, волосы рассыпались по спине и кровати, но юному созданию плевать, горькие слезы обиды и боли впитываются в подушку.
Как Энгель удалось заснуть, сложно сказать, видимо сказалась усталость и истерика. Но сон... Ах, этот чудесный сон! Мальчишка, друг Германа, зачем-то пришел в её комнату и был вытолкнут в окно. Она видела, как медленно падал он в белизну снега, видела алое пятно, растекавшееся вокруг его головы, словно нимб ангела, и белые лилии, вырастающие из сердца обидчика. Смех Энгель серебрянным колокольчиком разрезал беззвучие картины и огласил утреннюю спальню. Резко сев в кровати, "девушка" подтянула колени к груди, обнимая их, прикусила губу, надолго задумавшись. В таком состоянии и нашла её мать, буквально вытряхнув из постели на завтрак, по-другому Эн просто не слышала её.
Задумчивое состояние "дочери" никого не удивило, все привыкли к тому, что юная Эни нередко впадает в сонное и какое-то безразличное настроение, нередко просто не слыша обращенных к ней слов.
Что же творилось в голове Энгель, сказать сложно, но сон явно произвел неизгладимое впечатление и заставил её надолго задуматься. Решение же проблемы пришло само: зачем лить слезы и пытаться уговорить брата расстаться с его другом, если можно воспользоваться советом из сна? И снова в девичьей спальне зазвенели колокольчики смеха, куда более опасного, чем раньше. Оставалось только все рассчитать.
Почти каждый вечер ненаглядный Маркус являлся к Герману, они закрывались в мастерской брата и Энгель так и не дожидалась его, чтобы услышать пожелание на ночь. В этот раз все должно было произойти так же, тем более, что накануне парень не приходил, значит обязательно должен был навязаться сегодня.
После ужина, как обычно, Эн спустилась в мастерскую брата с новыми эскизами для его работ и они около часа обсуждали возможность исполнения и камни. Украсть телефон из-под носа рассеянного и невнимательно в бытовом плане Германа было проще простого, припрятать в складках платья острый стек - еще проще. Когда дело касалось ювелирного дела, Герман становился увлеченным фанатиком, забывая есть и спать, если работал над новым произведением своих талантливых рук. Вот и сейчас, углядев среди эскизов Энгель тончайшую по своему исполнению бабочку, он тут же принялся за работу, не заметив, похоже, даже того момента, когда сестра извинилась и вышла.
Маркус позвонил, как обычно, ближе к восьми вечера. Убедить его в том, что Герман будет рад встрече и прийти стоит, но попозже, тоже не составило труда - брат так часто увлекался работой, что то, что за него отвечал по телефону кто-то из членов семьи не было сюрпризом. Мальчишка же оказался таким идиотом, что его не насторожило даже позднее время визита - час ночи - хотя всем было известно, что семейство ложится спать рано, а сам средний брат вообще не приемлет бодрствования после полуночи. Но все влюбленные, как считала Энгель, идиоты, а уж такие, как этот нахальный мальчишка, тем более.
Самое интересное было в том, что Энгель не поленилась сходить в оранжерею и срезать пару белых лилий для задуманного дела. Оранжерея открывалась и в дом и на улицу, запиралась только дверь между домом и оранжереей, та же, что выходила в сад, оставалась открытой.
В назначенное время "девушка" вышла в сад, навстречу гостю. Из одежды на неё была только легкая ночная сорочка, белая и кружевная, халатик да тапочки на голых ногах. Холода юное создание словно не ощущало, прижимая к груди букет. Маркус появился спустя пару минут, тихонько скользнув в заднюю калитку, как и сказала ему по телефону Эн. Почти сразу наткнувшись на неодетую и простоволосую девушку, парнишка опешил, замерев.
- Идем со мной... - Голос звучал подобно эху в лесу, тихо и как-то нечеловечески. С неба, как по заказу, посыпались крупные хлопья снега.
- Идем. Герман попросил тебя встретить. У меня сегодня день рождения, ты поможешь кое-что подготовить. - Холодные тонкие пальцы осторожно переплелись с затянутыми в вязаные перчатки пальцами юноши, его потянули совсем легко, но он пошел, послушный голосу и серебрянным глазам, неотрывно смотрящим ему в глаза. Уж это Энгель было известно отлично: стоило ей принять образ невинного ангела и никто из мужчин не мог отказать в её просьбе. "Девочка" тихо рассмеялась, уверенней потянув Маркуса за собой. - Идем же, а то я замерзну совсем. Не стой... - Ветер встрепал распущенные волосы, бросив снег в лицо юноши, вздернув подол сорочки, обнажая коленки и бедра. - Маркус, идем. - Больше Энгель ждать не желала, потянула настойчивее, увлекая парня в глубину сада. Идти пришлось недолго, всего около десятка метров, но теперь от основных окон дома и дорожки их скрывали деревья и кусты живой изгороди. Оставалось немного.
Сжать закоченевшие пальцы крепче на рукоятке стека.
Развернуться, ловя взгляд, полный желания.
Убить в себе страх и неуверенность воспоминанием нежной улыбки брата.
Коснуться кончиками пальцев груди чужака, проводя на уровне сердца, словно проверяя.
Вскинуть вторую руку, все еще следя за лицом мальчишки, наслаждаясь его удивлением.
Не отвлекаться на чужую руку на груди, щупающую через сорочку.
Удар.
Толкнуть стек, загоняя его глубже. По ручку.
Продолжать смотреть в лицо, побледневшее, в глаза полные удивления, непонимания и подступающего ужаса.
Рвануться, зажимая ему рот ладошкой, чтобы не закричал.
Кровавая пена испачкала руку, обжигая теплом заледеневшую кожу ладошки и пальцев, а гость уже осел к ногам, молча открывая рот, неспособный уже закричать, лишь тихонько хрипя и протягивая руку к Энгель. Пришлось даже отступить, чтобы не запачкал новую сорочку. Еще несколько минут под снегом на холоде, чтобы убедиться, что Маркус теперь не более, чем имя и воспоминание, да распростертое на снегу тело. Пульса уже не прощупывается, а рукоятка стэка обтерта от отпечатков кусочком мягкой ткани для полировки драгоценных камней. Теперь очередь за цветами, брошенными чуть раньше в снег. Энгель на негнущихся ногах отступает, нащупывает, наклонившись, черенок цветка и опускает его в холодеющую руку жертвы. Остальные с собой. Самое непростое теперь - уйти. Уйти, заметая следы, вернуться незамеченной, не упасть где-то на полпути. В голове пусто, в сердце поднимающаяся радость - теперь Герман снова будет тратить свои вечера только на неё. Плохо только одно: она замерзла, даже закоченела и на свой день рождения скорее всего свалится с температурой. Это и правда расстраивает, ведь Фридрих, старший брат, обещал отвезти на конюшню. А еще жалко лилии, замерзшие в снегу. И особенно ту, что осталась лежать в руке столь недостойного типа. Наверное придется теперь идти в оранжерею, когда рассветет и просить прощения у всего куста за то, что посмела так распорядиться жизнью его цветка. И ни мысли о Маркусе, его уже нет, нет со вчерашнего дня, по сути. Даже при встрече Энгель видела лишь тень, это почти, как компьютерная игрушка или книга, ты знаешь, что это свершится, но в случившемся нет ничего такого.
А на утро именинница стояла у окна, прижимая к груди любимую тряпичную куклу, сделанную руками среднего брата для неё, и смотрела со счастливой улыбкой на суетящихся в саду людей, на полицейских, пытающихся найти хоть какие-то следы - за ночь снега нанесло столько, что даже тело не сразу обнаружили, следы же, оставленные легкими ножками убийцы, и вовсе пропали без остатка.
Тихий смешок разорвал тишину протопленной и солнечной комнаты, по-летнему яркой.
- Это самый счастливый день рождения за последние несколько лет. Спасибо за подарок, Маркус... - На улице увозили тело, а перед глазами юного создания все еще стояла прекрасная в своем совершенстве картина снежной ночи и сиротливо-лежащее в снегу тело с лилией в руке, медленно-медленно заносимое огромными хлопьями снега, мерно кружащимися в воздухе, словно белые ночные бабочки.

Нет слов, одни эмоции и сопли восторга )
Прочувствовано и символично. То кукла в руках, то лилии...

Вы приняты )
Прежде чем начать игру, пропишите в подписи одежду и вставьте ссыль на анкету.
И аватар, конечно же)